Отрывок из рассказа Галины Врублевской
«Кармический сеанс»
* * *
Марина подняла глаза к потолку и мысленно простонала: «О, Боже, за что мне такая судьба?». Марина всегда старалась жить по правилам, по совести. (Случайные срывы и мелкие прегрешения не в счет). А, что в итоге? Несправедливая, серая, тяжкая доля.
В соседней комнате на полную громкость вещало радио. Парализованная мать плохо слышала, но звуки радио создавали ей иллюзию жизни. Марина плотнее закрыла дверь своей комнаты: вечером, после работы хотелось тишины. Но и тишина не приносила покоя одинокому сердцу. Марина подошла к серванту и взяла с полочки фотографию в красивой рамке. На нее смотрел красивый, улыбающийся юноша, ее сын. Он обнимал полненькую девушку с плоским, невыразительным лицом. Обнимал, будто назло Марине. Сын не вернулся из армии. Нет, слава Богу, он жив-здоров. Сын остался работать на Севере, в части, где проходил срочную. И виной тому была эта плосколицая девушка. Марина внимательно рассматривала на фото ее изображение. Кажется, будущая невестка была старше сынули, потому с такой легкостью окрутила солдатика. Свадьба была намечена на лето. Дальнейшие планы сын излагал туманно.
Марина поставила фотографию на место и взглянула на себя в зеркало, висящее над сервантом. Сорок лет, так она и выглядит. Многие годы Марина тянула сына одна. Муж утонул, когда мальчик только пошел в школу. А теперь она осталась одна и никому уже не нужна. На нее смотрело унылое лицо одинокой женщины. Уголки губ опущены. От крыльев носа к ним опускались отчетливые стрелки. И сегодня еще на лбу багровела широким мазком царапина.
В соседней комнате сквозь громкие звуки динамика теперь явственно прорывался храп старушки. Марина заглянула к матери, поправила ей одеяло и слегка приглушила звук. Выключить радио совсем она не могла: мать тотчас проснется и потом всю ночь будет мучиться от бессонницы. Марина снова вернулась в свою комнату и подошла к зеркалу. Она вспомнила, что собиралась смазать царапину. Марина достала из аптечки флакончик с йодом и задумалась.
Сегодняшний случай, повлекший за собой царапину, был до обидного нелеп и одновременно страшен. Она возвращалась с работы. Уже подходила к своему подъезду, как что-то тяжелое, огромное глыбой пронеслось мимо ее глаз, обожгло лоб. Потом уже она поняла, что это был горшок с цветком-столетником, упавший с чужого балкона. Она тупо смотрела на керамические черепки и черные брызги влажной земли, рассыпанные по асфальту. Обильная влага сочилась из сломанного стебля, как слезы. Только, когда опасность миновала, Марину охватил испуг. Она побледнела и несколько мгновений стояла, замерев, на месте. Это были ужас и чудо одновременно. Пара сантиметров отделяли Марину от смерти. Горшок был огромен, как ведро.
Марина коснулась палочкой с йодом царапину. Под кожей защипали оголенные нервы. Боль была сильнее, чем следовало от такой ничтожной царапины. «Неужели и теперь, когда я чудом осталась жива, все в моей жизни будет по-прежнему. Сниму порчу, исправлю карму, удалю венчик безбрачия».
«Что за наваждение?». Марина встряхнула пышными, каштановыми волосами и сообразила, что в ее мысли вплелась радиореклама, приглашающая посетить салон магии. Рядовое объявление, слышанное ежедневно, на этот раз попало на взрыхленную почву. Не каждый день на голову падают цветочные горшки.
Мы можем не верить в чудеса, происходящие с другими. Но, если чудо обрушивается на нашу голову, мы срезу слышим голос судьбы!
Марина едва успела записать номер телефона. Тут же и позвонила в фирму. «Какую услугу желаете?», - отозвался вежливый девичий голос в трубке. Марина растерянно молчала. Она имела смутное представление о снятии порчи, коррекции кармы и прочих загадочных процедурах, хотя слышала о них постоянно. Девушка на том конце провода умело вклинилась в паузу. Она пояснила, что названные услуги оказывают разные специалисты, и назвала цены. Оказалось, что снятие порчи обойдется Марине дешевле всего. Марина записалась на прием.
На другой день, после работы, Марина поехала на окраину города. Рядом с высотными новостройками чудом сохранился неказистый домик, с подслеповатыми окошками. Здесь принимала баба Нюша, специалист по первичному очищению от грехов и снятию порчи. Марина прошла, наклонив голову, через низкий проем двери и оказалась в сумрачной комнате. Баба Нюша встретила Марину приветливо. Усадила на стул. Худенькое тело ведуньи в черном, болтающемся на ней платье, выглядело тщедушным. Но в длинных, седых волосах, распущенных по плечам Марина почувствовала силу. Волосы были так великолепны и чисты, что казались париком.
Баба Нюша села напротив клиентки за стол, накрытый черной скатертью. Зажгла две свечи. Раскинула перед собой карты Таро. Потом снова собрала их в колоду, перетасовала. Вытащила откуда-то снизу одну.
«Смотри, - со значением произнесла гадалка, тыча пальцем в карту, – я так и знала!»
Что знала прорицательница, Марине пока было неведомо. На карте было нарисовано колесе с шестью спицами, похожее на морской штурвал. На нем кувыркались маленькие обезьянки. На верху колеса, с короной на голове восседал сфинкс.
«Эта карта, - наконец пояснила баба Нюша, - символизирует смену удачи и беды, подъем и падение в пучину несчастий. Так, что не стоит отчаиваться, милая. Я помогу тебе сдвинуть колесо, застрявшее на темной для тебя точке. Главное, сейчас, избавиться от грехов, которые не дают колесу повернуться. Признайся, много грешила?».
Марина втянула голову в плечи. Она чувствовала себя без вины виноватой. Однако она решилась задать главный вопрос:
- А порча на мне есть?
- А как же, милая, - воодушевилась старушка. – И порча есть, да еще какая. Только люди, порой, как думают: порчу навел злой человек. И так бывает, не спорю. Только главную порчу мы сами на себя наводим. Вместе с непромытыми грехами и порчу заглатываем…
- Непромытыми? Это как?
- То есть, через душу не пропущенными. Вот, верующие на покаяние к батюшке идут. Грехи промоют, душу очистят, тогда и порча отступает. Сама-то часто в церкву ходишь?
Марина задумалась, не в силах припомнить, когда она в последний раз ненароком забрела на церковную службу.
- То-то и оно, - продолжила баба Нюша. – Не мое это дело, в церковном усердии наставлять. Да и не каждому дано, к Богу пробиться. Но баба Нюша всем поможет, и верующим, и неверующим. Теперь слушай внимательно.
Баба Нюша убрала карту с колесом в колоду и отложила ее в сторону. Загасила свечи.
- Перво-наперво, - ты должна раздобыть старое, разбитое корыто. Корыто – это вроде как твоя нонешняя жизнь. Лучше ищи деревянное! В крайнем случае, и цинковое сгодится.
- Да, где ж его взять! – воскликнула Марина, последний раз видевшая корыто разве, что в детской книжке о рыбаке и рыбке, которую очень любил сын.
Баба Нюша оставила возглас клиентки без внимания и продолжила:
- Дальше все просто. Купишь на рынке мешочек картофеля. Сама его заговоришь, то есть грехи на него переложишь. Ну, а потом, в землю посадишь. На дворе-то май. Самое время картошку сажать.
- У меня и огорода-то нет, - покачала головой Марина.
- Можешь у знакомых посадить, а хочешь, мой огородик используй. За отдельную плату разумеется. А теперь давай отрепетируем, как грехи на картошку сводить.
Через два часа Марина покинула жилище ведуньи. Она верила и не верила в данный ей рецепт. Но теперь отступать было поздно. Марина чувствовала, что желание свести грехи и избавиться от порчи сильно овладело ей.
Дома Марина наскоро покормила мать, на ходу перекусила сама. Затем вновь вышла на улицу: искать корыто. Было уже темно. Тем удобнее Марине было заглядывать в мусорные контейнеры. Нужного ей предмета не попадалось. В одном дворе валялась огромное, цинковое корыто с налипшим в нем цементом. Столько грехов у Марины не набралось бы. И тащить такое корыто было тяжело. Марина возвращалась домой ни с чем. Но проходя мимо детской площадки она вдруг увидела в песочнице деревянное, надтреснутое корытце. В таком раньше шинковали капусту. Теперь оно стало игрушкой для детей. Это была невероятная удача! Марина подобрала рассохшуюся деревяшку и понесла к себе домой.
Мать уже спала, когда Марина вернулась в свою квартиру. Полдела было сделано. Разбитое корыто – символ ее неудавшейся жизни было налицо. Наступила полночь: время, назначенное ведуньей для избавления от грехов. Марина села перед зеркалом, зажгла две свечи. Теперь в комнате мерцали четыре одинаковых оранжевых язычка и сидели две разные Марины. Одна – реальная, со штрихами морщин у носа и следами былых грехов на душе. Другая – отраженная в зеркале. Лицо той, отраженной Марины было покрыто зыбкой тенью, скрывающей и приметы возраста, и растерянность в глазах. Зазеркальная Марина смотрела на мир томно и загадочно. У ног реальной Марины лежали корытце и мешок с картошкой. В отраженном мире громоздились горы ошибок и неверных шагов, осколки несбывшихся надежд и разочарований,
Грехи, ошибки, проступки или просто поступки. Где она та черта, красная отметка на термометре деяний, разделяющая их на «плохо» и «хорошо»?
Первый грех в своей жизни Марина вспомнила сразу: украла мячик у соседской девочки. Даже не украла, а просто схватила красный резиновый шар и бросила его в речку, на берегу которой они играли. За давностью лет Марина не помнила, что на нее тогда нашло. Но отражение в зеркале вдруг скукожилось и стало похоже на маленькую плачущую девочку, потерявшую мяч. Марина почувствовала боль той, почти забытой девочки и заплакала сама. Девочка в зеркале растаяла. Марина взяла красноватую, круглую, как мяч картофелину, поплевала на ее бугристую поверхность и бросила плод в корыто. Бросила с той же яростью, как когда-то мяч в реку.
Каждое повторение отрицает само себя.
Второй грех был из школьной поры. Марина вырвала из дневника страницу с двойкой. Тогда грех ее прошел незамеченным. «Лучше бы раскрылся, - подумала Марина. – Глядишь, на душе меньше бы тяжести скопилось». Марина поплевала на другую картофелину и отправила ее в корыто вслед за первой.
Потом в нерешительности задумалась. И все-таки отнесла одно событие из седьмого класса тоже к грехам. Марина инстинктивно оглянулась на дверь, будто опасаясь, что мать встанет и войдет в комнату. Войдет и увидит этот грех. Но мать спала в своей комнате. Она больше никогда не встанет. Марина поскребла заскорузлую картофелину. Кончики ее пальцев, казалось, ощутили колючие волоски на стриженном затылке ее давнего «греха». Лопоухий мальчишка со стриженной под «ноль» головой на мгновение всплыл в полутьме зеркала. Упавшая картошка глухо стукнулась о дно корытца.
Корыто продолжало наполняться картофелем, на который Марина сводила свои грехи. Шел третий час ночи. Хорошо, завтра выходной, на работу не идти. Или уже сегодня? Глаза Марины слипались. Четыре огонька мерцали все тревожнее. Вдруг дверь за спиной Марины тихо скрипнула и отворилась. Не оборачиваясь, Марина увидела в зеркале неясный силуэт мужчины. Его широкая, крепкая фигура едва помещалась в раме прямоугольного зеркала.
- Алеша! Ты вернулся? – Марина узнала мужчину, который никогда не был ее мужем.
- Я всегда буду возвращаться, - беззвучно шевеля губами, ответил гость. – Я же самый большой твой грех.
- Неужели я никогда не смогу забыть тебя? – простонала Марина, обхватывая голову руками.
Зазеркальная Марина, вопреки законам физики, вскочила и бросилась на шею когда-то любимому человеку.
- Нет, не сможешь. Я так до сих пор и не понял, почему ты ушла от меня, Мариша? Почему ты мне изменила?
Мы редко вспоминаем отвергнутых. Наши души устремлены к другим: к тем, кто пренебрег нами.
- Я не тебе изменила, Алеша. Я себе изменила. Мое счастье оказалось призраком.
В темном прямоугольнике зеркала стало светлее. Будто невидимый художник нарисовал светлую северную ночь середины лета. Зыбкую ночь на берегу Финского залива. На бесконечном, серебристо-сером фоне залива темнел ряд брезентовых палаток детского лагеря. Алексей, крепкий, молодой, в спортивной форме стоял перед Мариной, чуть покачиваясь с носка на пятку. На груди его чуть раскачивался секундомер, подвешенный на шнурке. Алексей был физруком у ребят. Марина в ту смену работала пионервожатой. Они встречались целый год, а летом вместе выехали в заводской лагерь.
Алексей весело смеялся, обнажив белые, крепкие зубы. Только, что Марина согласилась стать его женой. Секунды соскакивали с круглого циферблата. Секунды, длиною в жизнь.
Но осенью Марина вышла замуж за начальника цеха, Сергея Ивановича. В этом цехе Марина до сих пор работает в ОТК – проверяет готовую продукцию. Давно ушел из жизни Сергей, и нет рядом Алексея. Снова в зеркале потемнело. Алексей, постаревший и сумрачный, все ждал от Марины ответа. Но Марина только крепче сжимала голову Алексея, пытаясь найти своими губами его губы. От этого горячего прикосновения она очнулась и поняла, что ее губы лизнули заскорузлую кожицу очередного корнеплода. Она бросила его в корыто и приложила к губам носовой платок, чтобы снять с них приставшую пыль. Серая тень Алексея в зеркальном пространстве сжалась в точку и исчезла. Так исчезает за горизонтом корабль, провожаемый взглядом.
Марина закончила ревизию своим грехам, когда за окном занялся рассвет. Лиловое небо заметно порозовело. Оставшуюся часть ночи она проспала без тревог и сновидений. Через три часа она проснулась, чувствуя непривычную легкость. Выполнив привычные дела, пересыпала «греховную» картошку в прежний мешочек и торопливо вышла на улицу. В полдень она уже была на окраине, в знакомом ей домике ведуньи. Баба Нюша снабдила Марину лопатой и выделила ей участок для посадки. Закончив посадку, Марина спросила, что ей делать дальше.
- Дальше, что ж. Вырастет из твоей картошки новая, и разойдутся твои грехи по белу свету, а ты будешь чиста. Марина ощутила, как слегка порозовели ее щеки: было неловко засорять своими грехами землю. Если бы баба Нюша ей сразу сообщила, что ее грехи не исчезнут бесследно…
- Да, ты, милая, не красней, слово девица, - заметила ее беспокойство ведунья. – Все грехами должны переболеть, а иначе чистоты не видать. Кстати, осенью я предложу картофель детскому дому.
Баба Нюша была добрым человеком. Теперь она говорила о той светлой жизни, которая теперь ждет Марину.
- И все у меня наладится? – с надеждой спросила Марина, заглядывая в умные, совсем не старушечьи глаза бабы Нюши.
- Это с какой стороны посмотреть, - тряхнув серыми куделями, рассуждала баба Нюша. – На чей взгляд наладится, на другой ухудшится. Одно могу сказать: кризис неминуем, а там и облегчение, глядишь, наступит.
- И, что будет потом?
- А, что будет потом, это не в моих силах узнать. – Я свожу порчу только от грехов в этой жизни. Но у каждого за плечами, умные люди говорят, еще и прошлая жизнь имеется. В ней свои грехи были. Ими занимается кармический психолог. Он и карму исправляет.
- А, что такое карма? – пользуясь моментом решила уточнить Марина.
- Карма – это, - баба Нюша накрутила на палец седую прядь, будто показывая, какое хитрое, закрученное понятие представляет карма, - это, когда отвечают не за свои грехи, а за чужие. Те, что в прошлом воплощении накопились. В общем, милая, придешь на сеанс к кармическому психологу, он все, как надо и объяснит. Но с кармой начинай работать после того, как твой картофель выкопают.
* * *
Лето и осень пронеслись в жизни Марины шквалом перемен. Сын написал, что свадьба откладывается. И, вообще, отпуска у него в ближайшее время не будет. Он завербовался в бригаду строителей и уезжает на заработки в Швецию. В августе аномальная магнитная буря унесла жизнь матери: не выдержало изношенное сердце. Одиночество Марины стало абсолютным. И, в довершение всех бед, осенью на заводе прошли сокращения и Марина лишилась привычной работы.
В сентябре шли непрерывные дожди. Говорили, что часть выращенного урожая сгнила на корню. Марина надеялась, что такая же участь постигла и посаженную ею картошку. Не хотелось, чтобы ее грехи разбегались по свету. Теперь она зарабатывала на жизнь тем, что разносила по квартирам почту. Но из своей скудной зарплаты откладывала, рубль к рублю, деньги на кармического специалиста. Несмотря на постигшие ее несчастья, а, может, благодаря им, она решила проработать свои грехи, унаследованные от прошлой жизни.
Нет подтверждения, что прошлые жизни реальны. Но разве нам ведомо, за чьи грехи мы страдаем и мучаемся на этой земле7
Марина записалась на прием к кармическому психологу на Новогоднюю ночь. Это был групповой сеанс для «продвинутых», уже прошедших очищение от земных, обыкновенных грехов. На пригласительном билете указывалось, что состоится чудодейственный бал-карнавал и участникам предлагалось позаботиться о карнавальных костюмах. Костюмы можно было заказать и в ателье при салоне магии. Но Марина решила сэкономить и сделать маскарадный наряд сама.
Весь декабрь Марина думала над костюмом. В кого ей преобразиться в новогоднюю, волшебную ночь? Она листала журналы с картинками, вспоминала детские сказки. Решение о костюме пришло вдруг. Она наткнулась в шкафу на старый белый халат. В нем Марина работала в ОТК. Продукция ее цеха требовала безукоризненной чистоты и космической стерильности. Имелся у нее и белый колпак. Она приметала на него крест-накрест алую ленточку. Получился костюм доктора, вроде того, какой она видела в фильме Айболит. Летние белые брюки окончательно превратили ее в сказочного лекаря.
Участники кармического сеанса собрались в небольшом, но уютном зале. Все четыре стены были задрапированы бархатными, вишневыми шторами. Было неведомо, где дверь, где окна. В этом замкнутом пространстве теперь уплотнились прошлые жизни двух десятков людей. По залу прогуливались медведи и генералы. Испанские рыцари с высокими воротниками и нежные зайчики с дрожащими пушистыми хвостиками. Таинственные знатные дамы веером обмахивали скрытые в полутьме зала лица. Марина натянула до самых глаз марлевую, медицинскую повязку.
Руководила кармическим сеансом немолодая, но стройная и подтянутая женщина, Анна Сергеевна. Что-то в ее лице показалось Марине знакомым. Такие же, как у бабы Нюши умные, внимательные глаза, суховатая фигура. Только волосы психолога, тоже седые, были перехвачены в узел черной, бархатной тесьмой. «Может, сестра бабы Нюши?», - промелькнула у Марины мысль. Но что-то не сходилось в именах. В следующий момент Анна Сергеевна призвала всех к вниманию. Теперь следовало подчиняться ее командам. Скоро участники расселись на стульях, расставленных большим кругом по всему залу. Зазвучала тихая музыка. Участники сеанса медленно погружались в фантастическое странствие в мир своей души.
- Закройте глаза. Дышите глубже, - тихо отдавала команды Анна Сергеевна. – Вслушайтесь в шум леса.
Музыка подсказывала образы. Все участники слышали одно и то же: шорох ветвей, шум ручья, пение птиц. Но картины, всплывающие в воображении каждого, были различны.
- Теперь, - откуда-то издалека раздавался голос ведущей, - потихоньку вставайте. Глаза остаются закрыты. Танцуем, каждый свой танец.
Группа вразнобой поднялась со стульев. Теперь в музыке четко различались ритмы медленного вальса. Каждый участник медленно кружился, отдаваясь неге расслабленности. Каким-то чудодейственным образом они почти не натыкались друг на друга, в нужный момент делая решающий поворот.
- Вспомните, в каком вы костюме, и вообразите себя этим персонажем. - подсказывала ход мыслей Анна Сергеевна.
Марина с трудом представила, что она доктор. Но почувствовать себя добреньким дедушкой Айболитом было невозможно. Среди встреченных ею в жизни докторов добряков не было.
Потом ведущая трижды хлопнула в ладони. Музыка прекратилась. Гости застыли в неподвижности.
- Теперь, - отдала команду Анна Сергеевна, - протяните руки вперед, не открывая глаз. Сомкните свои ладони с тем человеком, который оказался рядом с вами.
Марина робко ощупала пространство впереди себя, проваливаясь в пустоту. Но вот ее пальцы наткнулись на чьи-то острые локти. Встречное движение чужих рук. Наконец, их ладони нашли друг друга. Чужие руки были жесткие и холодные. Теперь сложившиеся пары могли раскрыть глаза. Напротив Марины стояла довольно рослая девушка в костюме Золушки: длинное, серое платье. Короткий, замызганный фартук на впалом животе. Грязно-белый чепец на коротко стриженых волосах. Традиционная маскарадная маска скрывала ее глаза. Марина всмотрелась в открытую часть лица своей партнерши. Тщательно выбритый, сизый подбородок подсказал Марине, что перед ней мужчина. Но сейчас это не имело значения. Сеанс продолжался.
Анна Сергеевна велела каждому участнику всмотреться в партнера и понять, что за костюм надет на нем.
- Теперь, когда вы разобрались в том, кто стоит перед вами, послушайте историю друг друга, - сказала она.
- Какую историю? – уточнил один из участников, облаченный в костюм льва.
- Историю вымышленную, связанную с вашим костюмом. Одно условие. Если в литературе или сказаниях уже существует история вашего персонажа, измените ее. Представьте ситуацию, в которой ваш персонаж совершил неправедный поступок. Попросту говоря, взял на душу грех.
- А зачем? – снова подал голос нетерпеливый лев.
- Это я объясню позже. Приступайте, не теряйте времени.
- Начните вы, - приятным баритоном предложила Золушка.
- Ну, что сказать? – Марина наморщила лоб. Она не умела сочинять историй. Поэтому рассказ ее получился коротким:
- Я – доктор Айболит. Жил в Африке, лечил людей и зверей.
- А потом, что случилось? – нетерпеливо перебила Золушка.
- А потом я состарился и уже не мог никого лечить. Но люди все равно приходили к моей хижине и просили совета. Ну, вот, все.
- А грех, какой грех за вами? – напомнил напарник цель рассказа.
- Грех? – Марина стянула марлевую повязку вниз и задумчиво потерла нос. – Пришла ко мне молодая девушка и умоляла дать средство, чтобы избавить ее от будущего ребенка.
- Ну, а вы?
- Я и дала, или дал, точнее сказать.
Мужчина-Золушка задумался о чем-то своем. Ведущая хлопнула в ладоши:
- Рассказчик и слушатель меняются ролями. Каждый должен успеть рассказать свою историю.
Приглушенным, задушевным тоном мужчина начал свой рассказ:
- Я – бедная сирота. Жила с мачехой и злыми сестрами. День-деньской я гнула спину на эту семейку: варила, шила, печку топила. Но в один прекрасный день …
Марина знала сказку о Золушке и слушала не очень внимательно, разглядывая партнера. Интересно, сколько ему лет? Пожалуй, они ровесники. И какие такие беды могли привести в группу этого, по всей вероятности, образованного мужчину. Вон, как складно он сочиняет!
- В один прекрасный день, - продолжала свой рассказ Золушка, - к нашему дому подъехала дворцовая кавалькада. Богатые экипажи, холеные кони. Служба охраны, все как полагается. Ну и в самой приличной «тачке» - сам принц. Придворные, по его капризу, искали девицу, которой будет впору хрустальный башмачок маленького размера. Принц, надо полагать, любил нежных лолиток и хотел жениться на одной из них. Моя же лапа была огромная. - Мужчина оторвал ногу от пола и вывернул ее так, чтобы Марина увидела величину его ботинок. Вот такая лапа у меня была. – Да и то сказать, разве с той работой, что я делала, с мелкими конечностями справишься. Котлы тяжелые ворочать, золу в мешках таскать. Одним словом, я и примерять туфлю ту не стала. А подошел хрустальный башмачок младшей сестрице, мачехиной любимой дочке. Той в ту пору едва одиннадцать лет минуло. Принцу нимфетка понравилась. Велел он остановиться на нашем дворе. А назавтра собирался продолжить свой путь, уже забрав с собой девчонку.
Теперь Марина слушала с интересом. Ну и фантазер ей попался. Не иначе артист или художник какой-нибудь. Как складно сочиняет. Ишь, как известную сказку перевернул.
- Осталась королевская челядь и сам принц в нашей хате на ночь. Я, известное дело, печь топи, на всю эту ораву жратву готовь. Совсем с ног сбилась…
Голос рассказчика, как у опытного чтеца, то набирал силу, то переходил почти в шепот.
- Наконец все улеглись. А я все еще с печью возилась. Но вот плюнула, заслонки задвинула, а угли-то еще не прогорели. А может и нарочно так сделала, кто его знает, - задумчиво добавила Золушка и зловеще усмехнулась. Затем наклонилась к уху Марины и тихо прошептала: - А двери-то я колом с другой стороны подперла, чтобы вылезти им было невозможно. Ну, двери подперла и ушла из дома. А на другой день в газетах прочитала, что вся знатная компания угарным газом отравилась. Вот, ведь зависть до чего довести может!
Мужчина-Золушка снял с глаз маску. Веселые бесенята прыгали в его черных зрачках.
- Шутишь, милая, - сладеньким голосом Айболита возразила Марина, - не было газет в то время. Вы старика не проведете!
- Газет не было, - пригвожденный железной логикой лекаря, призналась Золушка. – Но все остальное – чистая правда.
- Охотно верю, - согласился Айболит.
- Наш сегодняшний сеанс – это путешествие по вашим кармическим жизням, - вмешался в диалог партнеров голос Анны Сергеевны. – Роль вашего партнера – это ваше прошлое воплощение. Рассказанный им грех – ваш грех!
- Что ж получается! – глаза Марины широко раскрылись. В какой-то момент она ощутила нешуточный ужас. – Выходит, я – средневековая служанка, погубила столько душ. Да, что вы тут навыдумывали!? – Марина едва ли не с кулаками набросилась на мужчину-Золушку и ткнула его в жесткую грудь. Мужчина чуть отшатнулся. Он был задумчив:
- А я, значит, погубил душу еще не рожденную. Вот почему у меня в этой жизни нет детей, хотя я был дважды женат. - Мужчина крепче затянул тесемки своего чепчика, крепко сдавив шею. - Трудно поверить в истинность этой теории. Но что-то в этой игре, наверное, есть!
- Ничего себе игра! – возмущение Марины искало выхода. Она сдернула с головы докторский колпак и сунула его в карман белого халата. Освобожденные волосы пушистой шапочкой поднялись над ее лбом. Мужчина-Золушка залюбовался своей партнершей.
- Нет, так не пойдет! – возбужденно говорила Марина, почти забыв об условности ситуации. – Я за ваши грехи расплачиваюсь одиночеством. Принца нет. Матери нет. И сын далеко.
- Да, не мои это грехи, - возразил ее партнер. – Слушайте, слушайте, психолог объясняет …
Анна Сергеевна сняла жгутик с волос, и они седой пеной рассыпались по ее плечам. Вновь в ее облике проявилось сходство с бабой Нюшей. Но гадалка была проста и необразованна. Анна Сергеевна, кармический психолог, напротив, говорила чрезвычайно умные вещи. Марина с трудом понимала их смысл.
- Видите ли, друзья мои, - задушевным голосом, очень похожим на баба-Нюшин, объясняла она, - идея кармического искупления состоит в том, что мы ответственны не только за свои ошибки, но и за чужие. Неважно, кто их совершил: некто неведомый в нашем прошлом воплощении или сосед по квартире. Карма – закон вращения судеб – работает исправно.
- А вы обещали нам исправление кармы. Что нам нужно делать? – услышала Марина собственный, слишком высокий для взрослой женщины голос, и тотчас в смущении отвела глаза от психолога.
- Вы хотите улучшить свою жизнь, исправить судьбу? – Анна Сергеевна подошла к Марине и взяла ее за руку.
Марина ощутила теплоту ладони психолога – забытое чувство маленькой девочки, которую мама переводит через дорогу.
Анна Сергеевна, не отпуская руки Марины, повела ее по залу. Они останавливались поочередно перед каждым из участников, облаченных в разнообразные маскарадные костюмы. Гости растерянно улыбались, тоже ожидая ответ на вопрос: как улучшить свою судьбу. Анна Сергеевна продолжала свои объяснения, обращаясь сразу ко всем.
- Ваше столкновение сегодня со своей парой случайно. Но также случайны и встречи, происходящие в жизни. Наши поступки тесно переплетены с поступками других людей. Их ошибки – наши ошибки. Их беда – наша беда. И наши несчастья – достояния всех людей. Как только вы поймете эту закономерность, так сразу ваша жизнь обретет иной смысл. Она станет ярче, полнее.
- И проще? – с надеждой спросил участник в костюме льва.
Вопрос неожиданно поставил Анну Сергеевну в тупик. Она отпустила руку Марины и вернулась на свое преподавательское место.
- Вы хотите простоты в жизни? – Анна Сергеевна покачала головой. – Тогда запомните: простым, определенным может быть только отношение к происходящему. Но сами события, жизненные коллизии, взаимодействия с людьми простыми быть не могут. Вопрос в том, как вы примите случившееся с вами. Ваши мысли и чувства могут вас сделать счастливыми или несчастными. Жизнь – это труд. И сделать его приятным в силах каждого.
- Только воображать и чувствовать? – спросил неугомонный лев.
- В первую очередь мыслить, чтобы открыть дорогу нужным чувствам. И, конечно, исправлять свои и чужие ошибки. Но, - Анна Сергеевна сделала заметную паузу, призывая присутствующих к вниманию, - Вы не должны бесконечно винить себя или других. Вина – разрушительное чувство. Принять, познать и жить дальше, учитывая приобретенный опыт.
В зале стало шумно. Участники сеанса пытались осмыслить услышанное, обменивались мнениями. Затем двери распахнулись и всех пригласили пройти в другой зал. Там уже был накрыт стол. На белоснежной скатерти возвышались бутылки с шампанским. На тарелках были разложены затейливые бутербродики. Гости снимали маски, знакомились друг с другом. Все они впервые встречали Новый Год в такой необычной компании.
Праздник закончился под утро. Мужчина-Золушка проводил Марину до ее дома. Они обменялись телефонами, обещали созвониться. Ведь согласно определению они были друг для друга зримым воплощением кармических грехов. - Наши жизни теперь должны переплестись, - многозначительно сказал мужчина-Золушка. – Оказалось, он и в самом деле актер. Работал в театре Абсурда, расположенном как раз в том районе, где жила Марина.
Марина отнеслась к высказыванию мужчины скептически и решительно отстранила свое лицо, когда он попытался найти ее губы своими губами. Почему-то ей было обидно, что он выдумал такую невероятную историю в этом сеансе. Принять на себя роль серийной убийцы, даже из прошлого воплощения было нелегко. Она зябко перестукивала сапожками по снежному насту, торопясь поскорее вернуться в свою теплую квартиру. Вся заумь минувшей ночи утомила ее.
* * *
Зима длилась бесконечно долго. Наступил уже март, а улицы утопали в высоких, грязно-бурых сугробах. Когда Марина взбиралась на них, чтобы приблизиться к нужному дому (она по-прежнему работала почтальоном), ее ноги даже не проваливались в плотную, заледенелую массу. Зима демонстрировала силу и постоянство. Все необычные мероприятия: и поход к бабе Нюше, и кармический сеанс были почти позабыты. В жизни Марины ничего не происходило, ничего не менялось.
Как-то раз, в середине зимы, позвонил мужчина-Золушка и пригласил на спектакль в свой театр. Марина два часа добросовестно старалась найти смысл в модернисткой пьесе. Но идеи театра Абсурда были далеки ей. От следующего приглашения она отказалась.
Угрюмая зима не сдавалась, замораживая душу Марины.
Однажды в ее квартире раздался звонок в дверь. «Верно, соседка, опять за спичками или солью», - равнодушно подумала Марина. Она приоткрыла дверь, удерживая ее на цепочке. За дверью стояла девушка, с грудным ребенком на руках. Та еще не успела произнести ни слова, как Марина узнала ее. Это была та самая северянка, девушка с фото, невеста сына. Невеста Галя, так и не ставшая его женой. Сын ничего не сообщал о ребенке, но Марине и так все стало понятно.
Она распахнула дверь, приглашая Галю войти. Та передала Марине на руки ребенка, сняла с плеч объемистый рюкзак и устало опустилась на стул в прихожей. Почти двое суток в поезде, легко сказать!
- Это ваш внук, Алеша. Не сомневайтесь, - скороговоркой объяснялась Галя. – Хотя папа нас не признал и удачно улизнул в Швецию, мы не в обиде. Я к вам только на первое время, долго мы не задержимся …
«Вот они чужие грехи, - некстати вспомнились разговоры психолога на кармическом сеансе, - грехи, за которые мы в ответе». Малыш захныкал на руках Марины, его плач набирал силу. Гале пришлось завершить свои оправдания и взяться за дела. Надо было искупать малыша, покормить его, привести себя с дороги в порядок. Вечер прошел в суете и хлопотах. Галя все делала на редкость споро. Вот уже выстиранные детские ползунки, как разноцветные флажки висели на кухонной веревке. Потом она приняла душ, и, покормив на ночь Алешу, уложила его спать.
Марина тем временем накрыла в комнате стол, выставила самовар, достала из буфета сухари. Другого угощения у нее не было. На зарплату почтальона не разбежишься. Неформальные свекровь и невестка сели друг против друга. Теперь они могли говорить без помех.
Марина с удивлением заметила, что лицом Галя похожа на нее саму. Такие же широко расставленные, зеленые глаза и слегка расплющенный нос. От этого неожиданного сходства она ощутила прилив добрых чувств к невестке. Галя не выглядела растерянной, но и напористой агрессии в ее поведении не было. Оказалась, Галя, как Марина заметила еще по фото, старше ее сына. Она была урожденной северянкой, но училась в Петербурге. Закончив институт, Галя вернулась в свой городок. Два года проработала главным бухгалтером на оборонном предприятии, пока его не расформировали. Галя осталась без работы, с ребенком на руках. Мать ее к этому времени уехала на Дальний Восток, где и осталась жить в семье сына, Галиного брата. Теперь и Галя была вынуждена сдвинуться с места.
Галя всю ответственность за рождение Алеши приняла на себя. Сына Марины она ни в чем не обвиняла. «Я, ведь, на пять лет старше его, - благоразумно поясняла Галя, - знала, на что шла. И я его так любила …». Облако нежности полыхнуло в изумруде Галиных глаз. Галя часто задышала, быстро моргая ресницами. Марина думала, что та сейчас расплачется. Но девушка откинула назад голову. Теперь решительность и твердость сквозила в ее минуту назад зыбком взгляде. Галя просила Марину помочь, дать приют на пару месяцев.
- Специальность у меня ходовая, - помешивая ложкой сахар в чашке, излагала Галя свои планы. – Думаю, смогу найти приличное место. Тогда и на оплаты квартиры хватит и на няню. И мы сразу уедем с Алешей.
Но Марина уже решила про себя, что никуда она ни отпустит ни Галю, ни тем более, Алешу. Она взглянула на тахту, поперек которой лежал внук. Он сладко посапывал во сне.
«Алешенька!», - задумчиво покачала головой Марина. Она всматривалась в плоское, неопределенное лицо малыша, будто пыталась найти неведомо чьи черты. Быть может черты Алексея, с которым ее развела жизнь. Но Алеша не был похож ни на кого и походил на всех сразу.
Галя быстро нашла престижную работу в банке и уже к майским праздникам переехала на другую квартиру. Марина осталась вдвоем с Алешей. Работу на почте она оставила. Тех денег, которые ей давала Галя, хватало с лихвой.
Ежедневно, в любую погоду, усадив Алешу в коляску, Марина выходила на прогулку. Только-только проклюнулись на деревьях почки. Солнце одаривало своим теплом и светом измученных от долгой зимы горожан. Но даже кратковременные ливни были не в силах испортить настроении Марины. «Как все изменилось в моей жизни», - думала Марина. Год назад она беспокоилась о каких-то грехах, снимала порчу, исправляла карму и все было не так. Теперь она не раздумывала о своей судьбе, а просто жила.
В погожие дни Марина с коляской отправлялась в дальний сквер. В тот, куда выходили окна служебных помещений театра Абсурда. В назначенный час Марина останавливалась у небольшой, круглой клумбы. Заботливые садовники уже высадили ряды алых и желтых тюльпанов. Она стояла прямо против окон театра.
Иногда из служебного подъезда выбегал мужчина-Золушка. Он приближался к коляске и перехватывал у Марины теплую еще серебристую ручку голубой «кареты». В такие минуты он казался Марине уже не Золушкой, а принцем из придуманной им сказки. Впечатление усиливалось, когда актер не успевал скинуть театральный наряд, и оставался, например, в обтягивающих сильные икры сценическом трико. Они медленно прогуливались вокруг клумбы, катя впереди себя коляску. Алеша безмятежно улыбался им обоим, обнажая розовые, беззубые десны.
Главная страница Горячие новости Авторы Непутевые заметки
Непутевые заметки 2 Интересные ссылки